XXXXIX. ВСТРЕЧА «ТРЕХ КИТОВ»

На востоке занималась заря. Проступали очертания росших на горах деревьев, которые еще недавно лишь мрачно чернели в ночной темноте. Небо было ясное, без единого облачка. Оно сияло глубоким, синим цветом. Месяц отчетливо виднелся, как жемчужный гребень, небрежно воткнутый в волосы молодой девушки. Все вокруг с каждой минутой становилось ярче и четче, словно тонкий рисунок или узор. Горы поросли густым лесом. Только несколько высоких утесов торчали голой верхушкой. Склоны же были сплошь покрыты деревьями. Где-то текла река, шум ее воды слегка волновал слух. Густой лес, высокие и пологие горы, причудливой формы скалы и утесы, быстрые горные ручьи, весело журчащие вдали, широкие зеленые луга, болота, темные кедровые и лиственничные чащи - все это являло вид дикой, нетронутой природы.
Весело щебетали серые воробушки. Вдруг раздавался странный, как вой трубы, крик какой-то птицы. Тайга несла его все дальше и дальше, пока он не замирал окончательно. Горизонт, окрашенный густым синим цветом, постепенно осветился и скоро засиял так, что глазам стало больно - из-за гор показалось солнце. Солнечный шар, появившийся на юге, через мгновенье выкатился наверх весь, одарив первым блеском верхушки гор и макушки деревьев бескрайнего таежного леса. Небо, синевшее чистым синим цветом, посветлело и соединилось с поверхностью озера, будто растворившись в нем. Небо и озеро были одного ярко-синего цвета. По краю озера блестели, как драгоценная инкрустация, камешки. Серебряные, золотые рыбки, резво плававшие то туда, то сюда, манили счастьем и свободой. Вокруг стояла глубокая тишина, если не считать раздававшегося время от времени щебета развеселившихся птиц и еле слышного шума реки, вливающейся в озеро. Озеро Хубсугул, которое монголы с древних времен почитали, любили и называли «Матушкой-морем», блестело и катило волны среди гор и облаков, словно прозрачное вино в серебряной чаше, точно так же, как и тогда, когда оно только родилось на этой земле. Озеро Хубсугул, напоминающее синий жемчуг, блестело всеми цветами радуги так ярко и лучисто, как невеста на свадебном пиру. Это - его неповторимый цветущий вид, который оно принимает в разгар лета. Вокруг синей воды цветы и ягоды всех видов. Ярко-синие, желтые, розовые, огненно красные, золотистые. Нет такого цвета или формы, каких не было бы здесь. Там и сям порхают бабочки всех цветов, щебечут и чирикают птицы. Вдруг раздастся звук сломанной ветки. Это идет олень или лесной бурый медведь. Или дикий кабан, лось, лиса, волк, корсак, белка, еще кто-нибудь из зверья. На каждом шагу растет то смородина, то брусника, то малина, то земляника. Вкус черной смородины тает во рту. Хозяйка и источник всего - матушка-море Хубсугул. Плывущие по сине-серебряному небу белые мягкие облака отражаются, как в зеркале, в голубой глади, и там принимают серебристый цвет. Поверхность воды, только что синевшая ярко, становится белой, словно раковина. Потом вдруг чернеет. Или становится зеленой. Все краски мира есть в ней. Нет ни одной, которую не излучало бы это озеро.
В Монголии четыре времени года. Следуя за ними, Хубсугул принимает четыре волшебных вида. Оно меняется весной и летом, осенью и зимой
Осенью хубсугульская тайга вбирает в себя все краски мира, становится необыкновенной, чудесной. Зеленый, зеленоватый, красный, красноватый, желтый, желтоватый, светло-желтый - все цвета сменяют друг друга и сливаются с серебряно синем небом, с белыми, как вата, облаками, с сине-жемчужным Хубсугулом. Не выразить красоту этих красок никакими словами. Великолепие и величие. Осень на Хубсугуле прекрасна.
Зимой озеро Хубсугул раковинно бело. Белый снег, такой мягкий, как темечко у новорожденного ребенка, такой чистый, что кажется, его можно запачкать дыханием, накрывает все - горы, лес, само озеро. Мороз крепчает, близится стужа «трех девяток» , когда у оленя трехлетки ломаются от мороза рога. Местные оленеводы запрягают оленей и гонят их на горные плато, наверх, близко к звездам, где и зимуют с ними. Зима на Хубсугуле особенна. Озеро замерзает за одну ночь в декабре. Когда эта большая вода застывает, раздается удивительный, грозный шум. Кто его раз услышит, тот может считать себя необыкновенно удачливым. Величественный гром, нарастающий издали, приближается и гремит так, что лопаются скалы. Это великое озеро покрывается льдом все целиком. Как только оно застыло, с неба опускается густой белый туман. Небо, земля, озеро - все блестит серебром.
Весна наступает быстро. Так же как застывает в один день, озеро и снимает свой ледовый панцирь мгновенно. Ее покровы раскрываются. Хубсугул тихо звенит, начинается ледоход. Звучит весенний оркестр. Лед начинает подтаивать с берегов, открывая младенческую землю, тянущуюся к солнцу. Первые подснежники пробиваются сквозь снег. Земля становится мягкой, тайга и горы на Хубсугуле начинают оживать. Природа пробуждается.
Здесь можно увидеть, как соседствуют снег, лед, зелень. Сквозь белый снег пробивается синий подснежник. Рядом ярко горят желтые цветочки. Только ступивший на эту землю человек, поймет это.
Из ближайших лесов весело текут первые ручьи и встречаются с матушкой-морем. Вода, встречаясь с водой, радуется, плещется, играет, шумит. Девяносто девять рек впадают в Хубсугул. Если бы впадала сотая, то озеро было бы морем. Так говорят старики. Счастливой судьбой подарено ты мне синее драгоценное матушка-море!
Снежно-белый пароход тихо стоял у причала. Он ярко выделялся на синей глади озера. Вода плескалась у его груди. Издалека казалось, что это дремлет огромный лебедь. На боку было четко написано «Яримпил и друзья». Единственный большой корабль на Хубсугуле. «Сухэ-Батор», много лет назад плававший здесь, был приватизирован, списан, а вместо него появился великолепный лайнер «Яримпил и друзья». На корабле была современная трехэтажная гостиница, бассейн, площадка для гольфа, залы для концертов и конференций, рестораны, солярии.
На верхнюю палубу лайнера легко вышел сухопарый мужчина в спортивном костюме. Ему было за пятьдесят, в волосах виднелась легкая проседь. В трех метрах от него шел молодой человек лет около двадцати. Он следовал за хозяином, словно тень - останавливался или двигался, когда останавливался или двигался тот, ничуть не затрудняясь в соблюдении дистанции. Казалось, он и дышал в такт хозяину. Человек, вышедший на палубу, оглядел гладь воды и остановил взгляд на береге, освященном солнцем. Там в ярких утренних лучах блестело и переливалось всеми цветами радуги десятиэтажное здание гостиницы, напоминавшее развернутый парус корабля. Вокруг стояли небольшие коттеджи в азиатском и европейском стиле, виднелись бассейн, цветники. Недалеко расположился аэропорт.
Это был туристический центр Яримпила. Уже десять с лишним лет прошло с тех пор, как он привез сюда в первый раз иностранных туристов. Сейчас завершались работы по расширению аэропорта, который должен был принимать тяжелые самолеты из арабских стран. Подписан и вступил в действие договор о поставках в пять арабских стран чистой воды из Хубсугула. Бутылки с хубсугульской водой, названной «Синий жемчуг Азии» можно было увидеть не только в магазинах Улан-Батора, но и по всей стране. Это было одно из самых перспективных предпринимательских начинаний в Азии. Сорок лет назад, когда Монголия еще только вступала в рынок и в открытый мир, когда все стали производить различные спиртные напитки и закупать у южного и северного соседей спирт, иногда вредный для здоровья, Яримпила захватила идея, которая никому и в голову не приходила. Он стал налаживать работу по экспорту чистой хубсугульской воды в жаркие страны. Теперь эта идея была реализована.
Яримпил никому никогда не говорил этого, но он гордился своим производством и считал, что это был его главный правильный шаг в жизни. Поэтому он любил вставать рано и глядеть на гладь озера. «Оно принадлежит только мне, и больше никому», - думал он, и все тело странно расслаблялось, в груди разливалось приятное тепло.
На поверхности озера виднелись редкие лодки. Рыбаки уже вышли на промысел. От Хатгала шел пассажирский катер. На ветру музыка с него то громко гремела, то затихала. Это возвращались с ночной прогулки туристы. У Яримпила было пять таких катеров. Все обслуживали туристов. У каждого катера двадцать моторных лодок. Туристы, промчавшиеся по Хубсугулу на моторной лодке, словно стрелы, выпущенные из лука, не могли этого забыть и обязательно возвращались сюда. Да и не в одиночку, а с родителями, друзьями. Несколько граждан из разных стран выразили даже желание быть здесь похороненными. Это было непростой проблемой для Яримпила, но он смог тактично ее разрешить.
Вода в Хубсугуле холодная, поэтому купаться в нем опасно. Яримпил построил несколько бассейнов, где вода подогревалась, и люди в них могли плавать постоянно. Последние три года на Хубсугуле проводили соревнования по плаванию в холодной воде. Людей, интересующихся этим спортом, становилось все больше и больше. Это соревнование самых здоровых. В мировой прессе писали, что нет удовольствия больше, чем плескаться в хубсугульской воде. «Если найти место, которое у человека зудит, и почесать его, можно сделать очень много. Нет ничего невозможного. Можно каждый камень, лежащий на земле, превратить в золото». Так думал Яримпил.
Он еще раз обвел взглядом Хубсугул. Прозрачная вода блестела. В этот момент зазвонил телефон. Яримпила раздосадовал звонок, который нарушил тишину в такой ранний час. Он вынул из кармана трубку и взглянул на нее раздраженно. Ему звонил руководитель проекта «Золото» из Центрального аймака. Яримпил нажал кнопку и продолжал молчать. В телефоне послышался взволнованный и радостный голос:
- Хозяин! Алё, хозяин! Я - 03.
-Да, да. Что случилось? Почему так рано звоните? - Спросил Яримпил недовольно.
-Мы нашли золотой слиток. Всего десять минут назад. Три килограмма триста граммов. Слышите, хозяин? Чистое золото. Проверили. Без всяких примесей. Как назвать? - Человек захлебывался, слова словно наскакивали друг на друга.
На лице Яримпила на мгновенье появилась довольная улыбка, но тут же исчезла. Он приблизил трубку к уху.
-Три килограмма триста граммов? Без примесей? Узнайте, находили ли в Монголии раньше слитки такой величины. В банк передавать не надо. Сохраним как памятный сувенир. Через три часа здесь начнется важная встреча. Находка слитка в такое время - хороший знак. Назовите его «Друзья навеки».
Молодой телохранитель слышал весь разговор хозяина, но остался совершенно холоден, как будто ничто его не касалось. Даже глазом не повел, ни один мускул не дрогнул на лице. Точно был из бронзы, неживая статуя. Могло показаться, что это не человек, а робот в человеческом обличье.
Хозяину это, как видно, понравилось. Он легко хлопнул его по плечу.
- Когда я назвал золотой слиток «Друзьями», я имел в виду и тебя. Не одного же китайца и Янагисова. Обо всех о вас думал, всем вам я благодарен.
Лицо молодого человека засияло, но он быстро принял выражение верности и послушания. Он тихо опустился на колени перед хозяином, обнял его ноги и поцеловал. Яримпил провел рукой по бритой голове и тихо сказал:
- Ты - мой верный пес, которым я дорожу больше всех. Когда ты рядом, я забываю обо всем, могу часами размышлять. Слово «друг» мало для тебя. Ты единственный мой родной человек, моя верная вечная тень, ты все равно, что сын мне.
На глазах у молодого человека, который никогда не слышал от хозяина таких слов, появились слезы, он тихо всхлипнул. Юноша был немой.
- Ну, все. Это тебе не идет. Вставай, быстро вставай. Никому никогда не показывай своих слез. Хозяину тоже не показывай. Понял? Зачем я тебя двадцать лет учил иметь каменное сердце, быть терпеливым, сильным, мужественным? А? - Яримпил повысил голос.
Телохранитель немедленно вскочил на ноги и собрался. Лицо снова стало холодным, никто бы не мог представить, каким оно было мгновенье назад. Этот молодой человек был единственный сын Отгон, доказавший свою верность Яримпилу тем, что не моргнув глазом, убил Безухого. И в тюрьме и, выйдя из тюрьмы, он служил хозяину, как верная собака. Отрезал себе язык в знак верности своему хозяину до последнего вздоха, как рыба верна воде.
- Ты - настоящий мужчина! Так и надо, - сказал Яримпил и отвернулся. Молодой человек пошел следом. Время встречи близилось. Яримпил поплавал в бассейне, размял тело, принял холодный душ. По телу побежала горячая кровь, он чувствовал себя двадцатипятилетним. Войдя в комнату отдыха на корабле, он увидел утренний чай на столе. Выпил стакан «Синего жемчуга Азии», с удовольствием съел свежих молочных пенок и сушеного творога, выпил чашку горячего взбитого молока. Больше ничего не ел и не пил. Это был его обычный завтрак.
Раздался тихий стук в дверь. Молодая женщина, администратор, мягко ступая, вошла в каюту. Она поздоровалась и сказала:
- К встрече все готово, хозяин.
- Видео и магнитофонные записи будут?
- Будут, хозяин.
- Записать все от начала до конца.
- Хорошо, хозяин.
- Это очень важная встреча. Историческая.
- Понимаю, хозяин. Я все проверила сама. Вы можете быть спокойны.
- Я верю.
- Спасибо, хозяин.
- Так что? Как договорились?
- Хорошо, хозяин. Все будет, как запланировано.
- Наши уважаемые гости уже позавтракали?
- Позавтракали, хозяин. В соответствии с заказами, завтраки отнесли им в комнаты. Сейчас готовимся к встрече.
- Отлично. Я сейчас приду.
- Поняла, хозяин. Можно идти?
- Можно.
Женщина администратор вышла довольная. Ее волосы развевались на ветру. Яримпил еще раз тщательно обдумал, что будет говорить с господином Ваном и господином Янагисова, и стал надевать официальный костюм.
Тихо играл морин-хур. Под его тягучую ласковую мелодию одновременно открылись три двери из сандалового дерева. Первыми вошли Яримпил и господин Янагисова. В середине зала находился большой круглый стол. На нем стояли украшенные живыми цветами флаги Монголии, Японии и Китая. За столом - три кресла, микрофоны. Вошедшие поклонились друг другу.
- Пробыв сутки на берегу прозрачнейшего озера Хубсугул и подышав чистым воздухом, я как будто прибавил себе несколько лет жизни, - произнес японец.
В это время въехала коляска с сидящим в ней господином Ваном. Глаза старика блестели, на лице лучилась улыбка.
- Господа! Как вы отдохнули? Я спал так крепко, как не спал уже сто лет. Какой прекрасный воздух!
- Мы как раз об этом и беседовали. Я сказал господину Яримпилу, что прибавил себе несколько лет жизни, - подхватил Янагисова.
- Господин Янагисова, вы очень точно выразились. Только в Монголии мы чувствуем, что человек и природа связаны наикрепчайшими узами. И представьте, уедем домой и забудем. Человек - глупое существо, - господин Ван недоуменно пожал плечами.
В этот момент три красивые девушки в синих шелковых дэли и желтых шапках вошли в зал, держа в руках на голубых хадаках серебряные пиалы с молоком. По монгольскому обычаю в знак почтения они подали пиалы трем гостям. Те взглянули друг на друга с улыбкой, приняли пиалы и пригубили молоко. Телохранители быстро подошли к ним и взяли из рук хозяев пиалы и хадаки. Отступив назад, они замерли, словно статуи. Телохранители во всех странах одинаковы.
- Встретить в континентальной Монголии такой прекрасный морской лайнер! Это удивительно! Кажется, что нахожусь в Америке, дорогой Яримпил, - господин Ван оглядел зал с гордостью.
- Корабль назван в нашу честь. Вы вдвоем морские граждане. Поэтому я старался получить лайнер, не уступающий кораблям, имеющимся в морских державах, - ответил Яримпил.
- Ничем не уступает. Я будто дома, - похвалил и господин Янагисова.
- Бесконечно счастлив, что он понравился вам. Прошу чувствовать себя, как дома. Если что-то будет нужно, сразу скажите мне.
Господин Ван, вы всегда помогали мне, как родной отец, собственно вы сделали из меня человека. Если бы я не встретил вас на белом свете, жил бы до сих пор в темноте.
Господин Янагисова, вы мой учитель. Я считаю, что наша встреча была подарена свыше, это спасение, которое послано мне Бурханом, я в это твердо верю. Мое великое счастье.
Тридцать лет мы работали рука об руку. Были как три камня в очаге. Мне приятно оглядывать пройденный путь. Тридцать лет. Это немалый срок, - взволнованно сказал Яримпил.
Обслуживающие, поняв, что торжественная часть закончилась, и начинаются рабочие переговоры, тихо ступая, вышли из зала. Остались только монгольский, китайский и японский партнеры. Все они хорошо говорили по-английски, им не нужен был переводчик.
- Я взволнован искренними словами моего младшего друга. Я стал стар и легко начинаю волноваться. Извините, друзья, - начал господин Ван. - Мы - азиаты. Должны относиться друг к другу, как братья. Если взглянуть на нашу историю, там много взаимных обид. Но мы не пошли этим путем. Мы все время стремились вперед, думали о завтрашнем дне. Это главный секрет наших успехов. И мы должны всегда помнить об этом, завещать потомкам.
- Это правда. Господин Ван попал в самую точку. Я то же самое хотел сказать господину Яримпилу, но вы опередили меня. Надо же, мы и думать стали одинаково.
Я тронут тем, что господин Яримпил особо поблагодарил меня. Но мне хочется отметить одну вещь. Нас привели сюда наши общие интересы. Я только помог господину Яримпилу войти в мир бизнеса. Больше ничего. Говоря образно, я лишь столкнул вашу лодку в море. А дальше уже, господин Яримпил, вы гребли сами. Вы гребли смело, боролись с волнами, каждую минуту помня, что если не будете бороться, можете потонуть.
- Благодарю, господа. Мне приятно, что вы оценили меня, несмотря на мое ничтожество. Но я уже вырос из возраста, когда обманываются похвалами. Волосы стали седыми. Много задумано. Жизнь человека слишком коротка. Вот что действительно вызывает сожаление.
- Нельзя так говорить, господин Яримпил. Пятьдесят, шестьдесят лет - это расцвет человека, время свершений. Что тогда вы будете говорить, когда вам стукнет, как мне, восемьдесят с чем-то, почти девяносто? Но я не собираюсь сдаваться.
Когда в 1997 году Гонконг присоединили к континентальному Китаю, мне показалось, что небо упало на землю. Внутри все заледенело. Все оставил и бежал в США. И что?
Стал понимать, что судьба не оставила меня. Теперь надеюсь вернуться в мой Гонконг. Я потомственный китайский торговец. Гражданин Срединной империи. Приехать в Монголию для меня все равно, что на край света. Туристический комплекс господина Яримпила отличный. Но есть кое-что, что необходимо исправить, усовершенствовать. Я решил оставшиеся годы посвятить тому, чтобы улучшить этот курорт. Я люблю тебя, мой мальчик, как своего сына. Если соединить все, что я накопил за свою жизнь, со всем, что имеешь ты, и главное - с твоей энергией и размахом, мы достигнем невиданных результатов. Мы выйдем на мировую арену.
- Благодарю, господин Ван. Вы сказали прекрасные слова. Они - чистое золото. Я не подведу вас. Считайте меня своим сыном. А я буду называть вас отцом.
- Я согласен с господином Ваном. Мир мал. Одна страна, один язык слишком малы. Для азиатов и наш континент становится тесноватым. Настало время расширять наш бизнес, распространять его на Америку, Европу, Африку, Австралию.
Наш младший друг Яримпил вывозит природную воду Хубсугула в арабские страны. Это правильно. Мы должны использовать преимущество азиатского континента и расширять масштабы нашей деятельности. Я готов оставшийся кусок жизни посвятить тому, чтобы направить удивительные успехи японской технологии на наше общее дело.
- Земля у нас одна, человечество едино. Это еще не могут до конца понять некоторые страны и народы, но пора уже делать шаги в этом направлении. Сколь бы силен и могуч я ни был, я имею силу только в Монголии. На всем континенте нет. А в мире и думать нечего.
- Поэтому и надо объединять капиталы и усилия, другого выхода нет. Это наш единственный выход. В мире бизнеса это уже поняли давно, и многие компании делают шаги в этом направлении. Мы должны опередить их и стать огромной акулой, чтобы не быть проглоченными другими акулами. К сожаленью, политики не понимают этого, а если и понимают, уходят от этих проблем.
Я много лет наблюдаю за господином Яримпилом. И совершенно уверен в том, что он непревзойденно овладел наукой приумножения. Знания, имущество, богатство следует отдавать в руки того, кто умеет их приумножить. Я оставил детям, родным достаточно. Им на жизнь хватит. Сполна. Но лишнего я давать не собираюсь. Потому что среди них нет такого, как Яримпил, который умеет умножать и развивать. Сожалею. Но это правда.
Я хочу отдать свое состояние, которое я собирал трудом и потом, как говорится, копая землю и облизывая камни, надежному и верному человеку. Я надеюсь, что мое дело на мне не кончится. Оно должно быть продолжено. Яримпил продолжит его. Мне не страшно закрыть глаза, когда я знаю, что это будет так.
- Господин Ван и я были партнерами на протяжении пятидесяти лет. Мы стремились к одному, делали одно дело. За это время к нам приблизились лишь вы, господин Яримпил. Вы не сбежали. Не обманули. Вы все сделали, чтобы работать честно и выгодно. Мы были, как три колонны. Настало время построить величественное здание на этих трех колоннах. Если бы я мог посвятить этому свои оставшиеся годы, я бы был не в обиде на судьбу. Согласен с господином Ваном.
Время неумолимо, и мы уже стары. Мы хотим передать поводья в руки нашего младшего товарища, а самим стать советниками, консультантами при нем. Примите это предложение, не отказывайтесь, станьте генеральным директором нашей объединенной корпорации. Согласны? Это главный вопрос, который мы должны решить на сегодняшнем заседании. Мы много лет наблюдали за вами, много дней совещались и пришли к единому решению.
- Я выслушал мнение моих мудрых старших друзей. Я взволнован вашим доверием и почетной обязанностью, которую вы хотите мне поручить. У меня нет права не принять предложение старших товарищей. Я верю, что вы обдумали это решение со всех сторон. Думаю, что к такому решению привели вас наше тридцатилетнее партнерство, наши будущие интересы.
Я уверен в своих силах еще и потому, что вы будете со мной, что вместе будете принимать нужные решения. Я с большим уважением отношусь к вашему предложению. Буду делать все, что могу и что не могу.
Я предлагаю в начале дать нашей совместной корпорации название, которое понравилось бы всем. Затем следует определить капиталовложения с трех сторон, которые мы можем сделать в первую очередь. В остальном -будем действовать, как мы договорились прежде.
- Большое спасибо. Я рад и считаю знаменательным ваше решение о принятии нашего предложения и деловое начало работы. Нигде нет труднее проблемы, чем выборы главнокомандующего. Эту трудную задачу мы решили удивительно легко. Пусть наше будущее сотрудничество будет таким же гладким, как сегодняшний старт.
- Насчет названия нашей корпорации. Я думаю в нем надо отразить наши инициалы. Но в Монголии говорят - у дэли есть ворот, а человека есть старший. Поэтому хотелось бы послушать, что скажет генеральный директор. Правильно, господин Ван?
- Правильно, правильно. Мне было бы приятно послушать мнение господина Яримпила. К нему я прибавлю и свои идеи.
- Благодарю. Использование инициалов наших трех имен - хорошая идея. Это будет самым справедливым решением. Такие названия, как «Яримпил и друзья», далеко не пойдут. Это останется в сегодняшнем дне. Но я не побоюсь сказать одну вещь. Вы родились в морских странах, там прожили всю жизнь, в море искали свой жемчуг и достигли таких высот. Будущие надежды тоже здесь. Поэтому не назвать ли нам нашу корпорацию «Три кита ЯЯВ»?
- Сразу видно - это энергичное решение молодого человека. Я всю жизнь хотел стать китом, но так и не смог. Правда, до сих пор надеюсь. Это название неплохое. Как вам, господин Янагисова?
- Не будет ли это претенциозно? Бояться-то, правда, нечего. Это выражение моих надежд на будущее. Все равно вы победите со счетом два один. Давайте считать название утвержденным. Перейдем к определению совместных капиталовложений. После этого можно будет подписывать договор. Так что ли?
- Отлично. Я поддерживаю. Мы решили, что в начале три стороны выделят равное количество средств на капиталовложения. Говорили о пятидесяти, шестидесяти, семидесяти миллионах. Теперь нужно решить. Послушаем, что скажет генеральный директор. Вы согласны со мной, господин Янагисова.
- Да, да. Согласен.
- Я рассмотрел этот вопрос со всех сторон. Если иметь в виду расширение наших проектов, то каждая сторона могла бы выделить по сто миллионов американских долларов. Не возражаете? Мы же теперь «киты». Что вы думаете, господа?
Все трое одновременно весело засмеялись. Каждый понимал, что это начало больших свершений, поэтому все были в приподнятом настроении. На лицах были написаны уверенность в будущем и надежды на него.
- Если сравнить с нашим новым названием, это не такая уж и большая сумма. Но на первое время более чем достаточно. Так мне думается. Шаг за шагом можно и увеличивать. Китами сразу не становятся. Начнем как сильные большие акулы, - сказал господин Ван. Затем взял слово господин Янагисова. Он заявил:
- Мы подписываем наш договор секретно. Но все секреты удержать мы не сможем. То, что должно быть явным, надо объявить гласно. Этого требует и закон. Наверное, появятся люди, завидующие господину Яримпилу. Такого рода опасения нелишни.
Надо принять предварительные меры. Когда господин Ван говорил о единстве человечества и мира, он не стал развивать один тезис. О политиках. Но над этим следует подумать. Не надо быть предсказателем, чтобы предвидеть, что в газетах появятся различные статьи о том, что Монголию и монголов захватывают китайцы, или о том, что Яримпил и Янагисова хотят присоединить Монголию к Японии. Это повредит бизнесу.
В мире зреет идея о создании конфедераций странами, граничащими друг с другом. Она не так уж невозможна. Человечество не смогло преодолеть трудности развития, поэтому сегодня перед ним стоит много опасностей. Но их не следует бояться. Это решит интеграция экономик разных стран. И мы должны работать, смотря вперед.
Поэтому я думаю, что господин Яримпил не должен стоять в стороне от политики. Он в хорошем возрасте. Ему нужно создать свою сильную партию или взять под свое крыло какое-то крепкое политическое движение. Мы поможем.
Яримпилу вспомнилось, как он подвязался в политике в молодые годы. Это не было совсем уж впустую. Просто люди, с которыми он делал это дело, были негодными. Он до сих пор рад тому, что ушел от них в правильное время. Если бы не ушел, никто не может сказать, что было бы. Из тех, кто голодал и кричал лозунги на площади Сухэ-Батора, многие исчезли бесследно. Есть и такие, кто попали в тюрьму. Некоторые опустились и чуть ли не попрошайничают на улицах. Немало и толстых тузов, которые разбогатели и гуляют теперь по всем странам. Кто-то стал профессиональным политиком. Яримпил никого не помнил. Да и помнить не хотел.
Услышав слова господина Янагисова, Яримпил непроизвольно вспомнил письмо, которое получил из-за границы. Его написал Лантав, который двадцать лет назад бежал из Монголии и жил все это время в эмиграции. Яримпил думал, что тот давно умер. Но нет. Лантав не только не умер, но и писал, что хочет вернуться в Монголию, что помнит старую дружбу, что было бы неплохо, если бы ему оказали помощь в его новом бизнесе. Завуалировано поинтересовавшись политической обстановкой в Монголии, он не постеснялся написать, что готов вернуться, если появятся признаки резкого революционного поворота. Хотя Лантав и не писал этого прямо, но Яримпил понял, что если Монголия, устав от рынка, решит снова совершить пролетарскую революцию, то он готов в ней участвовать посильным образом. Яримпил почувствовал омерзение и, разорвав письмо, бросил в огонь. Таковы те, кто имеют две родины. Размечтался. Зачем он тогда с самого начала поддержал демократическую революцию? Может статься, что он и сам причастен к громким смертям той поры. Вспомнив все это, Яримпил подумал, что политика это все-таки грязная штука. Но и быть от нее в стороне нельзя. Янагисова прав. В политике становятся нужны и лантавы, и бугры и патлатые и всякие другие.
- Все, что вы говорите, совершенно верно. Я подумаю. И мы с вами поговорим еще раз.
Яримпил нажал кнопку под столом. Вошла женщина администратор.
- Документы готовы? Мы утвердили название корпорации как «Три кита ЯЯВ». Величина капиталовложений - по сто миллионов долларов с каждой стороны.
Документы для подписания были подготовлены через минуту. В зал вошли ближайшие советники глав компаний, их телохранители. Доверенные фотографы навели объективы и застыли, затаив дыхание.
Три молодые девушки - японка, китаянка и монголка принесли папки с договором и подали хозяевам. Яримпил взял со стола специально приготовленную ручку, но положил назад. Он вынул из кармана изящную ручку с золотым пером и поставил подпись с широким росчерком. Господин Ван и господин Янагисова также расписались.
Окружающие захлопали. Яримпил и Янагисова встали, дружески пожали друг другу руки и обменялись папками с документам и затем они подошли к господину Вану. Старик по очереди обнял обоих, с довольным видом положил на свою коляску экземпляр договора, предназначенный ему. Зазвучала мягкая восточная мелодия, под нее вышли празднично одетые девушки с чашами в руках. Каждому партнеру они подали золотые чаши с вином. Остальным поднесли серебряные рюмки. Господин Ван прокашлялся.
- Господа! Только что мы подписали договор о создании совместной корпорации трех стран «Три кита ЯЯВ». Мне хочется назвать этот договор началом великих дел в новом веке.
Генеральным директором совместной корпорации «Три кита ЯЯВ» мы единогласно избрали господина Яримпила. Мне очень приятно сообщить вам об этом.
Все, собравшиеся в зале, склонили головы перед Яримпилом, выказывая ему глубокое почтение. Молодой телохранитель, стоявший прямо за Яримпилом, повел горящим взглядом и несколько раз моргнул. Но он ни за что не показал бы, как он рад и взволнован. На его лице снова проступило полное безразличие, только грозные глаза искали врага.
- Сейчас выступит генеральный директор нашей корпорации господин Яримпил, - громко объявил господин Янагисова.
Яримпил, широко улыбаясь, выступил на шаг вперед. От радости у него громко стучало сердце, на душе было светло. Он глубоко вздохнул, чтобы высказать свои искренние чувства тем, кто сейчас внимательно его слушал, кто с этой минуты будет всегда зависеть от него, но и оказывать на него и его дело огромное влияние.
- Дорогие друзья! Сегодня утром работники моего проекта «Золото» нашли золотой слиток весом в три килограмма триста граммов. Это была знаменательная весть для нас троих, проработавших вместе тридцать лет. Значит, Бурхан смотрит на нас с одобрением и берет нас под свою милостивую опеку...
Было час лошади 11 июля 2020 года. Живой свидетель великого начинания ХХI века Хубсугул рябил свою поверхность под легким ветерком, гнал серебряные волны друг за другом и дарил радость сердцам гостей, приехавших сюда с пяти континентов.


От переводчика.

Тугалхуугийн Баасансурэн родился на самом западе Монголии, в Кобдоском аймаке. Это-край богатых эпических традиций. Именно они привели молодому человеку любовь к художественному слову. Он начал писать еще в средней школе. Окончив факультет журналистики Московского государственного университета, Т.Баасансурэн многие годы работал в монгольских газетах и информационном агентстве МОНЦАМЭ. Немало сил он отдал научной работе в области теории и практики журналистики. В 1982 г. защитил диссертацию по журналистике. Но все годы, отданные научной и практической работе, Т. Баасансурэн не оставлял писательского дела. Он выпустил около 20 сборников прозы. Его произведения переводились на русский, казахский, болгарский языки. Сборник повести и рассказов было пороведена на Калмыцком языке в городе Элэстэй. Роман Т. Баасансурэна «Миллиардер», вышедший в свет в 1999 г., посвящен проблемам современного монгольского общества, непростому пути становления нового героя — предпринимателя. Написанный в свободной, динамичной манере, с элементами публицистики и детектива, роман вызвал большой интерес среди читающей публики Монголии.

А.Д.Цендина