Friday, March 14, 2008

XLIII. РЫБАЛКА НА ОНОНЕ

Яримпил поселил почетных гостей в гостинице «Чингис». Янагисова и Ван во время полета, не отрываясь, смотрели в иллюминатор. Внизу расстилалась бескрайняя степь. Сверху она казалось голой, пустынной, без всякой растительности. Видно было, что этот вид потряс их.
- Господин Яримпил, и в этой безжизненной степи, в этих песках живут люди? - Спросил Янагисова.
- Конечно, живут. Там жизнь кипит. Это сверху ничего не видно. А если пройдешься ногами - места замечательные.
Янагисова от удивления поднял брови. Ван развеселился:
- Господин Янагисова! Смотрите, смотрите, куда не глянешь, везде ровная широкая степь. Глазу не за что зацепиться. Можно ехать прямиком, ничто тебя не остановит. Даже с закрытыми глазами. Прекрасно, не так ли? - Ван радостно засмеялся. Ему, всю жизнь проведшему среди высотных зданий Гонконга, упирающихся в небо и закрывающих от людей солнце, широкая степь очень понравилась.
- Господин Яримпил! А когда мы поедем в провинцию? Куда, в какие места? - Гости хотели знать все подробно. Янагисова расспрашивал, и сколько населения в Улан-Баторе, и много ли людей живет в юртах, и стоят ли сейчас в Монголии русские войска.
Трое предпринимателей, которых объединяли общие интересы, провели ужин за приятной, дружеской беседой. Яримпил сделал специальный заказ - попросил сварить бульон из внутренностей животных, предложил горячие бозы. Подали также жареного хубсугульского сазана. Все блюда были приправлены разнообразными приправами и уже мало походили на обычную монгольскую еду. Но гостям понравилось. Они время от времени спрашивали, что это такое, а что - то. Яримпил объяснял, иногда прибавляя к своему рассказу красочные детали. Жареная рыба понравилась обоим. Господин Янагисова сказал:
- Значит, монголы все-таки едят рыбу? Я думал, они употребляют в пищу одну баранину.
- Про монголов так думают все иностранцы. Это потому что о монголах мало сведений, или они неправильные. Но монголы в этом не виноваты.
Рыба, которая подана уважаемым господам, называется «Хан-рыба». Привезли ее с озера Хубсугул. Если вы видели карту Монголии, там есть одно большое озеро с пресной водой, называется Хубсугул. Его считают младшим братом озера Байкал. Оно содержит большой запас чистейшей воды. Камешки, лежащие на глубине десяти или двадцати метров, видны, как на ладони. В мире всего три озера - с такой прозрачной и чистой водой и в таких объемах. Из них два, Хубсугул и Байкал, - в Азии, а третье - в Африке. Если хотите, мы можем поехать на Хубсугул. В длину озеро тянется на сто тридцать километров. Вокруг нетронутая тайга. На озере есть всего один пароход под названием Сухэ-Батор. В Монголии, у которой нет выхода к морю, всего один капитан. Он работает на пароходе Сухэ-Батор. - Все весело засмеялись.
- Я думаю, что Хубсугул - это сокровищница, в которой есть все, чтобы кормить монголов в будущем. Его уникально чистую воду можно разливать и вывозить в дальние страны, например, к арабам. Пока в районе Хубсугула есть проблемы с дорогами и с электрической энергией. Но кто знает? Может быть, здесь наши с вами перспективы.
Но извините, господа! Я отвлекся. Хотел немного вам рассказать о «хан-рыбе». В Хубсугуле огромные запасы рыбы. Правда «хан-рыба» водится не в нем. Рядом расположено другое озеро Цаган-нур, ее ловят там. Рыба бесподобно вкусная. Пожалуйста, попробуйте. Рассказывают, что в тысяча восемьсот каком-то году русский царь заказывал эту рыбу и в Петербурге угощал ею гостей на приемах. Не потому что в России нет рыбы. А из-за ее особых вкусовых качеств. Когда земля только-только образовалась, а природа была чистая и нетронутая, тогда и водилась такая рыба. Поверьте, это так.
Яримпил уважительно склонился перед гостями. Господин Янагисова и господин Ван с интересом приступили к рыбе. Хубсугульский сазан (привезенный с Цаган-нура по специальному заказу Яримпила), приготовленный лучшим поваром гостиничного ресторана, гостям очень понравился. Объяснения и рассказы Яримпила тоже прибавили вкусу.
- Да, действительно исключительно вкусная рыба, - сказал Янагисова. - Господин Яримпил, позвольте поинтересоваться одной деталью. Какая часть монголов сегодня употребляет в пищу рыбу? Входит ли она в каждодневный рацион людей?
- Точных цифр у меня нет. Дети и молодежь едят рыбу с удовольствием. А вот пожилые, особенно те, которые проживают в провинции, не очень любят. Им хватает баранины и говядины. Они называют рыбу «водяными червяками». - Все захохотали в голос.
- Значит, монголы никогда раньше не употребляли в пищу «водяных червяков»? - Спросил господин Ван.
- Конечно, употребляли. В «Сокровенном сказании монголов» есть такие слова:
Сыновей научила мать
Званье, долг свой осознавать,
Гордость ты заронила в них.
С берегов Онона-реки
Стали дети кидать крючки,
Сами стали рыбу ловить,
Чтобы мать Оэлун накормить.
Строгих правил держится мать -
Сыновьям державными стать.
Тот рыбак и этот рыбак -
Год за годом мужали так.
Наловчились рыбу ловить, -
Могут братья мать прокормить .
- Видите, даже сам владыка Чингис-хан стал великим, питаясь рыбой! - Яримпил засмеялся.
- Как интересно! Я никогда не слышал, - удивился господин Янагисова. Яримпил, который как будто дожидался этих слов, произнес:
- Именно так. Тэмуджин, питаясь рыбой из реки Онон, и стал Чингис-ханом. Я хотел бы посоветоваться с вами, господа, по одному поводу. Как вы считаете, не стоит ли на нашем совместном производстве консервировать, кроме бульона из «ливера пяти родов», паштета из бараньих семенников и белых степных грибов, еще и ононскую рыбу? Можно было бы попробовать и «хан-рыбу» использовать. - Он посмотрел на гостей вопросительно.
- Замечательная идея! Можно выпускать для японских детей и юношей, которые хотят быть настоящими самураями. На консервах дать такую рекламу: «Эту рыбу с реки Онон ел Тэмуджин, который стал великим Чингис-ханом». Это было бы здорово! Не так ли? - Господин Ван бросил на господина Янагисова хитрый взгляд и подмигнул.
- Давайте подумаем. Мне кажется, что эту идею можно использовать. И не в одной Японии. В Гонконге тоже найдутся покупатели. Надо только придумать, какую рекламу дать - приспособить к китайским реалиям или так оставить? - Господин Янагисова, посмотрев на Вана, сморщился в улыбке. Тот захохотал.
- Не беспокойтесь! Я что-нибудь придумаю. Мы подготовили несколько вариантов консервов - бульон из «ливера пяти родов», паштет из бараньих семенников и белые степные грибы. Давайте обсудим. Вы выскажите свои пожелания. А вот по части детородных органов халхаских оленей у меня должны быть особые права, - пошутил Ван. - В этой области вы никогда не превзойдете китайцев.
- Согласны. По этой части никто вас переплюнуть не сможет. Это правда. Почему каждый пятый на планете - китаец? Задумайтесь. Размножаются, как муравьи. Видимо, один из секретов - детородные органы монгольских оленей. Только сейчас я стал понимать, что к чему. Тот, кто употребляет в пищу этот животворный элексир, всю ночь работает, не покладая… гм-гм. Не так ли? - Яримпил развеселился и стал подшучивать над господином Ваном.
Трое мужчин, еле сдерживая хохот, беседовали дружески и совсем открыто.
Ло.Нямжав-гуай подготовил и организовал все по первому разряду. В излучине реки на зеленом лугу была поставлена белая пятистенная юрта. Рядом разбили синюю узорчатую палатку. Наладили мотор «Хонда», провели свет.
Выехали из Улан-Батора рано утром. По дороге остановились всего два раза и после полудня приехали на место. Гости зашли в изящную, кокетливую юрту. Прежде чем сесть и отдохнуть, стали разглядывать ее.
- Быт монголов напоминает мне сказку или эпос. Монгольская юрта - настоящий музей, - сказал господин Янагисова.
- Жизнь кочевников и оседлых народов различается, как небо и земля. Я совсем не жалею, что приехал в Монголию, - поддержал его господин Ван.
Деревянные кровати, деревянные сундуки, украшенная резьбой металлическая печь - все вызывало их интерес. Ло.Нямжав-гуай повесил в почетном углу морин-хур , слева поместил большой бурдюк с кумысом. На столике, раскрашенном в национальном стиле, на большом блюде лежал бараний крестец, рядом по монгольскому обычаю стояла тарелка, на которой в девять рядов были составлены ул-бов , сверху на них положены сушеные пенки, сыр, конфеты. Две симпатичные девушки в одинаковых шелковых дэли зеленого и синего цветов, перевязанные желтыми кушаками, поверх которых спускались длинные черные косы, подали гостям чай. Затем они налили в серебряные пиалы молочной водки. Янагисова попробовал и сказал:
- Похоже на нашу саке.
- Вы готовите ее из молока? - Спросил господин Ван. - Я читал об этом в путеводителе по Монголии.
Ло.Нямжав-гуай в темно-коричневом дэли с серебряными пуговицами, в шляпе, надетой немного набекрень, стал объяснять им монгольские обычаи.
- Монгольская водка на вкус слабенькая, но, попав в желудок, может показать свой крутой нрав. Когда к нам начали приезжать русские, они не знали действие монгольской водки. Заходили в худоне в юрту, а люди им по монгольскому обычаю наливали в знак приветствия молочную водку. Русские же мастера по части водки, вот они и не приняли ее всерьез, стали пить, как кумыс, пиалами. Падали все, как подкошенные. Потом проснутся, а уже, оказывается, сутки прошли. Вот они и назвали монгольскую водку «хитрой водой».
Девушки взболтали несколько раз кумыс в бурдюке, так что пошла пена. Они перелили его в кувшины из бересты, и уже из них стали с шумом наливать пенящийся кумыс в монгольские национальные пиалы и подавать гостям. Пиалы были большие, в них входило примерно по литру. Господин Ван переглянулся с господином Янагисова и принял пиалу. Ло.Нямжаву и Яримпилу тоже налили кумыса в такие же деревянные пиалы. Ло.Нямжав-гуай подул на пенившийся с шумом кумыс, опустил в него губы и стал пить большими глотками. Кумыс был хороший, пощипывал губы. Гости, посмотрев на него, сделали пару глотков и поставили пиалы на стол.
- Значит, этот напиток, похожий на молоко, и есть ваш знаменитый кумыс? И Чингис-хан его пил? - Спросил Янагисова.
- От него тоже пьянеют? Как от монгольской водки? - Поинтересовался господин Ван.
- На первый раз уважаемым господам от кумыса стоит воздержаться. Это чудесное былье молоко имеет одно волшебное свойство - прочищать желудок. Все, что есть в желудке и кишках дурного, что прилипло там к стенкам, он моментально выгоняет наружу. Один-два раза прочистит и все. Потом такого действия уже не имеет. В кумысе множество различных витаминов, поэтому он очень питателен. Выпьешь в течение дня несколько пиал кумыса, и есть не хочется. Монгольские скотоводы летом и осенью мяса почти не едят, живут на одном кумысе.
А сейчас я отвечу на ваш вопрос. Однажды в Монголию приехали несколько американских охотников. Поехали в гобийские горы Гурван-Сайхан. Там их местные араты угостили кумысом. Перед этим рассказали о том, как он действует. Мол, желудок расстраивает. Один американец не поверил. Видно, этому парню кумыс понравился больше кока-колы. Он выпил несколько пиал.
- Ну что? Ничего со мной не случилось. У меня желудок, как у волка, ему ничего не сделается. Когда я воевал во вьетнамских джунглях, я пил воду из луж и болот, и ничего, выжил.
Наши люди доверчивые. Посмеялись и разошлись. Американцы же утром сели на самолет и улетели в Улан-Батор. Тот парень, который пил кумыс, одеяло и матрас аккуратно сложил на постели. Обслуживающие девушки подумали - надо же, какой молодец! Развернули, а одеяло и матрас запачканы. Ночью то ли он думал, что ветры испускает, то ли еще что, но ясно одно - добежать не успел.
Рассказ Яримпила вызвал хохот, все шутили над злополучным американским охотником.
- Надо бы постараться не попасть в такую историю, а? Или ничего, можно стать героями анекдота? - Господин Янагисова обратился к Вану. Тот ответил, еле сдерживая смех:
- Что плохого в том, чтобы промыть разочек желудки гонконгского и токийского поваров? Только человеческим способом, а не медицинским!
- У нас говорят, широкая степь - счастье мужчины. Ничего не стесняйтесь. Будьте, как дома. Господин Ван абсолютно прав, - подстегнул их Ло.Нямжав-гуай.
Назавтра утром гости осмотрели здание, которое Яримпил приглядел для аренды, а после обеда пошли в излучину реки Орхон на рыбалку. Местный рыбак отвел их на место, о котором даже русские ничего не знали. Янагисова и Ван забросили изящные удочки с крючками в виде блестящих рыбок. Монгол рыбак кинул свою удочку, сделанную из тальника с войлочной насадкой. Не успел он как следует встать, как на крючок попалась первая щука. Почти в локоть длиной. Рыбаки порадовались первой добыче, и забросили удочки снова. Монгол поймал еще одну щуку, потом третью. Ему стало неудобно. Он присел на небольшой холмик на берегу и закурил.
- Вы ловите, уважаемые, а я покурю.
Янагисова и Ван каждый раз, когда парень вытаскивал щук, кивали друг другу головами, щелкали языками, перемигивались, а тут бросились ловить с новой энергией. Ло.Нямжав и Яримпил тоже забросили удочки в воду. Монгол рыбак с завистью смотрел на рыбацкие принадлежности гостей.
Вдруг поплавок удочки Янагисова дернулся. Японец дал леске поплыть по течению, а потом, то поддергивая ее то отпуская, повел к берегу. Остальные молча наблюдали за ним. Поверхность воды вздыбилась, показалась и исчезла спина большого тайменя. Все побросали удочки и подбежали к Янагисова. Они стали взволнованно бегать по берегу, переговариваться и перекрикиваться. Яримпил схватил за удилище Янагисова, чтобы помочь. Местный рыбак проворно подбежал к коню, привязанному в кустах, и через некоторое время появился с вилами. Он прыгнул в воду и с силой вонзил вилы в спину тайменя у самой головы. Вода окрасилась кровью, таймень выпрыгнул за леской на берег. Он продолжал бить хвостом, далеко разбрызгивая воду и камни. Все окружили тайменя и общими усилиями вытащили его на берег. Таймень был один метр семьдесят сантиметров длиной. Глаза у Янагисова блестели, ноги не касались земли от радости. Они открыли бутылку виски, сфотографировались и отметили добычу с шиком.
Господин Ван, сказав, что теперь его очередь поймать тайменя, бросил удочку. Остальные окружили его, подбадривая. Но на этот раз тайменя больше не поймали. На крючок села семидесятисантиметровая щука. Господин Ван обрадовался больше, чем когда поймали тайменя, стал плясать и подпрыгивать на зеленом лужке.
Переговоры Яримпила, Янагисова и Вана прошли успешно и в полном взаимопонимании. Они обо всем договорились и подписали документ о долгосрочном сотрудничестве. Решили начать производство через три месяца. Назначили Ло.Нямжав-гуая исполнительным директором, который должен был организовать работу на месте. Янагисова и Ван сначала засомневались, опасаясь, что пожилому человеку будет трудно справиться с работой, но вскоре убедились в том, что он легок, силен, инициативен, опытен, и приняли предложение Яримпила. Старик не возражал. Провести последние годы жизни вместе со старухой на природе не так уж и плохо, подумал он. Его тревожила дочь, но он надеялся, что они с Яримпилом найдут общий язык. «Пусть уж сами решают. Зачем нам, старикам, быть им помехой? Все равно Отгон исчезла с горизонта. Понятно, что она не появится больше никогда. Конечно, женой Яримпила должна была бы быть не Цэцэгма, а Отгон. Но в жизни не все бывает так, как хочется. Это редкость. Пусть уж решает судьба. Старой голове нечего туда соваться», - думал Ло.Нямжав-гуай.
Яримпил устроил пышный прием по случаю проводов партнеров. Каждому он подарил бронзового бурхана XVII или XVIII веков, яшмовую табакерку с коралловой крышечкой.
-Яримпил, ты слишком шикарно нас принимаешь. Мы же предприниматели, нам нельзя так роскошествовать. Опасно. Можем облениться, - сказал господин Янагисова.
- Десять лет не отдыхал, как здесь в Монголии. Теперь могу целый год трудиться, - поблагодарил господин Ван.
- Господа, прошу поднять бокалы за Тэмуджина, который стал Чингис-ханом, питаясь рыбой на Ононе! - Яримпил поднял хрустальную рюмку.
- С удовольствием, - взял рюмку Янагисова.
- Правильно! Я согласен. За наше сотрудничество! - Поддержал их господин Ван.
- Господин Ван! А за семенники монгольского оленя вы не хотите поднять тост? - Пошутил Янагисова.
- Как же, как же, с удовольствием подниму. Но следующую рюмку. А сначала я с удовольствием принимаю пожелание господина Яримпила и предлагаю выпить за Чингис-хана.
Трое друзей, шумно и весело переговариваясь, чокнулись рюмками.

No comments: